Я оглох от ударов ладоней, Am
Я ослеп от улыбок пе|виц, Am Dm6
Сколько лет я страдал от симфоний, E7
Потакал подражателям | птиц! E7 Am
Сквозь меня многократно просеясь, Am
Чистый звук в ваши души ле|тел. A7 Dm
Стоп! Вот тот, на кого я на|деюсь, Dm Am
Для ко|го я все муки стер|пел. Am F7 E7
Сколько | раз в меня шептали про лу|ну, E7 Am Dm
Кто-то | весело орал про тиши|ну, Dm E7 Am
На пи|ле один играл — | шею спиливал, Am Dm6 Am
А я у|силивал, усиливал, у|силивал!… Am F7 E7
На низах его голос утробен,
На верхах он подобен ножу.
Он покажет, на что он способен,
Ну, и я кое-что покажу.
Он поет задыхаясь, с натугой,
Он устал, как солдат на плацу.
Я тянусь своей шеей упругой
К золотому от пота лицу.
Сколько раз в меня шептали про луну,
Кто-то весело орал про тишину,
На пиле один играл — шею спиливал,
А я усиливал, усиливал, усиливал!…
Только вдруг… Человече, опомнись!
Что поешь? Отдохни, ты устал!
Это патока, сладкая помесь!
Зал! Скажи, чтобы он перестал!
Все напрасно — чудес не бывает,
Я качаюсь, я еле стою.
Он бальзамом мне горечь вливает
В микрофонную глотку мою.
Сколько раз в меня шептали про луну,
Кто-то весело орал про тишину,
На пиле один играл — шею спиливал,
А я усиливал, усиливал, усиливал!…
В чем угодно меня обвините,
Только против себя не пойдешь.
По профессии я — усилитель.
Я страдал, но усиливал ложь.
Застонал я — динамики взвыли,
Он сдавил мое горло рукой.
Отвернули меня, умертвили,
Заменили меня на другой.
Тот, другой,- он все стерпит и примет.
Он навинчен на шею мою.
Нас всегда заменяют другими,
Чтобы мы не мешали вранью.
Мы в чехле очень тесно лежали:
Я, штатив и другой микрофон,
И они мне, смеясь, рассказали,
Как он рад был, что я заменен.
1971
