— Ну что, Кузьма?
— А что, Максим?
— Чего стоймя
Стоим глядим?
— Да вот глядим,
Чего орут,-
Понять хотим,
Про что поют.
Куда ни глянь —
Все голытьба,
Куда ни плюнь —
Полна изба.
И полн кабак
Нетрезвыми —
Их как собак
Нерезанных.
Кто зол — молчит,
Кто добр — поет.
И слух идет,
Что жив царь Петр!
— Ох, не сносить
Им всем голов!
Пойти спросить
Побольше штоф?!
. . . . . . .
— Кузьма! Андрей!
— Чего, Максим?
— Давай скорей
Сообразим!
И-и-их —
На троих!
— А ну их —
На троих!
— На троих,
Так на троих!
. . . . . . .
— Ну что, Кузьма?
— А что, Максим?
— Чего стоймя
Опять стоим?
— Теперь уж вовсе
Не понять:
И там висять —
И тут висять!
Им только б здесь
Повоевать!
И главный есть —
Емелькой звать!
— Так был же Петр!
— Тот был сперва.
— Нет, не пойдет
У нас стрезва!
— Кузьма!
— Готов!
— Неси-ка штоф!
— И-и-их —
На троих!..
— Подвох!
— Не пойдет!
На трех — не возьмет!
— Чего же ждем —
Давай вдвоем!
А ты, Кузьма,
Стрезва взглянешь —
И, может статься,
Сам возьмешь.
. . . . . . .
— Кузьма, Кузьма!
Чего ты там?
Помрешь глядеть!
Ходи-ка к нам!
— Да что ж они —
Как мухи мрут,
Друг дружку бьют,
Калечут, жгут!
Не понять ничего!
Андрей, Максим!
На одного —
Сообразим!
Такой идет
Раздор у них,
Что не возьмет
И на двоих!
— Пугач! Живи!
Давай! Дави!
— А ну его!-
На одного!
. . . . . . .
— Э-эй, Кузьма!
— Э-эй, Максим!
Эх-ма, эх-ма!
— Что так, Кузьма?
— Да всех их черт
Побрал бы, что ль!
Уж третий штоф —
И хоть бы что!
Пропился весь я
До конца —
А все трезвее
Мертвеца!
Уже поник —
Такой нарез:
Взгляну на них —
И снова трезв!
— Мы тоже так —
Не плачь, Кузьма,-
Кругом — бардак
И кутерьма!
Ведь до петли
Дойдем мы так —
Уж все снесли
Давно в кабак!
Но не забыться —
Вот беда!
И не напиться
Никогда!
И это — жисть,
Земной наш рай?!
Нет, хоть ложись
И помирай!
1967
