Время, болезнь — это уже неизлечимо,
с поезда не слезть и еле-еле различимы
ноты песенки моей. Как ножом по гордости
расписание судьбы и билет до конца этой повести.
А там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости
каллиграфическими морщинами…
У них у каждой теперь семья,
у них теперь по воскресеньям
их безотказные мужья
и покупные приключения.
Завалиться к ним домой!
Вот была бы подлость…
Я ваш двадцать первый встречный,
я под откос набираю скорость!
Там, там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости,
каллиграфическими морщинами…
Там-там-там на последней станции
старость встретит поезд мой,
повиснет на мне бородой
и усами седыми,
да и предложит в покое сладостном
в мягких и теплых причинах
расписаться мне в собственной слабости,
каллиграфическими морщинами…