Я ехала рядом с ним на переднем сиденье его машины
С несобранными волосами,
Одну руку он держал на руле,
Другую — у меня на сердце…
Я посмотрела по сторонам, убавила громкость радио,
И он сказал: «Что-то не так, малыш?»
Я ответила: «Ничего. Я просто подумала, почему у нас нет песни…»
И он сказал…
[Припев:]
Наша песня — звук открывающейся калитки,
Поздний побег тайком, стук в твое окно…
Когда мы болтаем по телефону, и ты говоришь очень тихо,
Потому что уже поздно, и мама не знает…
Наша песня — это твой смех,
Первое свидание «Боже, Я не поцеловал ее, хотя следовало…»
А вернувшись домой, перед тем как сказать Аминь,
Я спросил у Бога, не может ли он повторить все с начала…
Я поднималась на крыльцо после всего случившегося в тот день
С ощущением, что все прошло плохо и было испорчено,
Потеряно и выброшено…
Прошла по коридору, по привычному пути к любимой кроватке,
Я почти не заметила, что все усыпано розами,
И записку, в которой говорилось…
[Припев:]
Наша песня — звук открывающейся калитки,
Поздний побег тайком, стук в твое окно…
Когда мы болтаем по телефону, и ты говоришь очень тихо,
Потому что уже поздно, и мама не знает…
Наша песня — это твой смех,
Первое свидание «Боже, Я не поцеловал ее, хотя следовало…»
А вернувшись домой, перед тем как сказать Аминь,
Я спросил у Бога, не может ли он повторить все с начала…
Я прослушала каждый альбом, слушала радио,
Ждала чего-то,
Что было бы так же хорошо, как наша песня…
[Припев:]
Потому что наша песня — звук открывающейся калитки,
Поздний побег тайком, стук в твое окно…
Когда мы болтаем по телефону, и ты говоришь очень тихо,
Потому что уже поздно, и мама не знает…
Наша песня — это твой смех,
Первое свидание «Боже, Я не поцеловал ее, хотя следовало…»
А вернувшись домой, перед тем как сказать Аминь,
Я спросил у Бога, не может ли он повторить все с начала…
Я ехала рядом с ним на переднем сиденье
С несобранными волосами…
Я схватила ручку и старую салфетку,
И я… написала нашу песню…