© Yell
([email protected])
Бьет двенадцать, и брызги лунного света
Льются на тебя из своего укрытия,
Как бензин и нефть на лицо сумасшедшего.
По мере того, как причины становятся
все более неясными,
Как маленькие птички, уносимые
четырьмя ветрами,
Как серебряные осколки в мае,
Песчинки превращаются в крошки
И тебя уже почти нет.
Сюзи, дорогая, давай прогуляемся
По пляжу.
Я знаю, ты скоро будешь замужней
женщиной
И тебе захочется узнать, откуда берется
ветер.
Ну, знаешь, об этом не говорится прямо
На той карте, что читает Кэрри
За часами, там, знаешь,
В Баре Четырех Ветров.
В Баре Четырех Ветров четыре двери.
Две заперты, и окна закрыты ставнями,
Одной двери позволено было впустить тебя,
А другая — лишь ее отражение.
В дьявольском сиянии и окончательности
Вторая — только копия
Царственный поток, вечный свет
Или свет, который никогда не согреет.
Свет, который никогда не согреет.
Бьет двенадцать, и брызги лунного света
Льются на тебя из своего укрытия,
Мисс Медсестра Кэрри и дорогая Сюзи
Оказываются в Баре Четырех Ветров.
Это — связующее звено кризиса
И место рождения штормов,
Место, где можно только безнадежно
Отсчитывать время, пока не появлюсь я.
Зови меня Дездинова —
Вечный свет.
Мое самокопание
То еще зрелище,
Да не забудьте еще о моем псе
Определенном и окончательном.
Астрономия — звезда.