Есть мистика. Есть вера. Есть Господь.
Есть разница меж них. И есть единство.
Одним вредит, других спасает плоть.
Неверье — слепота, а чаще — свинство.
Бог смотрит вниз. А люди смотрят вверх.
Однако, интерес у всех различен.
Бог органичен? Да. А человек?
А человек, должно быть, ограничен.
У человека есть свой потолок,
Держащийся вообще не слишком твердо.
Но в сердце льстец отыщет уголок,
И жизнь уже видна не дальше черта.
Таков был доктор Фауст. Таковы
Марло и Гете, Томас Манн и масса
Певцов, интеллигентов унд, увы,
Читателей в среде другого класса.
Один поток сметает их следы,
Их колбы — доннерветтер! — мысли, узы…
И дай им Бог успеть спросить: «Куды?» —
И услыхать, что в след им крикнут Музы.
Искусство есть искусство есть искусство…
Но лучше петь в раю, чем врать в концерте.
Ди кунст гебрахт потребность в правде чувства,
Но только не в проверенном конверте.
Фройляйн, скажите: вас ист дас «инкубус»?
Инкубус дас ист айне кляйне глобус.
Великий дихтер Гете задал ребус.
А ивиковы злые журавли,
Из веймарского выпорхнув тумана,
Ключ выхватили прямо из кармана,
И не спасла нас зоркость Эккермана,
И мы теперь, матрозен, на мели.
Есть истинно духовные задачи.
А мистика есть признак неудачи
В попытке с ними справиться. Иначе,
Я думаю, не стоит трактовать.
А с человека много ждать напрасно:
«Остановись, мгновенье, ты прекрасно».
Меж нами дьявол бродит ежечасно
И поминутно этой фразы ждет.
Однако человек, майн либе геррен,
Настолько в сильных чувствах не уверен,
Что поминутно лжет, как сивый мерин,
Но, словно Гете, маху не дает!